Странахэн вытащил из сарая желтый каяк и спустил его на воду. Он содрал с себя рубашку, скинул сандалии и забрался внутрь. Он одолевал легкую зыбь короткими, жесткими гребками, и плечи его приятно горели. Ветер толкал его в спину, и он добрался до дрейфующего ялика за двадцать минут.
Джои сидела на носу и болтала ногами.
– Дважды за три дня, – сказала она. – Вот бестолковщина, а?
Странахэн перелез через борт и привязал каяк к скобе
на корме.
– Это не считается, – сказал он. – Это натурально
бардак, а не спасение.
– Мик, я не крала лодку. Честно.
Он открыл один из передних люков и с некоторым усилием протиснул внутрь голову и руки.
– Я собиралась пришвартовать ее у Диннер-Ки и оставить, – не отступала Джои. – Слушай, я вовсе не собиралась ломать эту чертову штуковину. Я заплачу за ремонт, о'кей?
– С чего ты взяла, что она сломана? – раздался голос снизу.
– Нет?
– Вообще-то она прекрасно работает. – Он встал, вытер ладони о хаки и вернулся к пульту управления. Едва Странахэн повернул ключ, мотор воскрес и заурчал.
– Как ты это сделал? – капризно спросила Джои.
– У меня ручной клапан на топливопроводе, рядом с баком. Вечером я его отрубил, – сказал Странахэн. – Наверное, по привычке.
– Отсечной клапан.
– Именно. Тебе на утро осталось только топливо в самом трубопроводе, – объяснил он, – поэтому мотор и заглох.
– Умно. – Джои подвигала нижней челюстью.
– Просто у меня уже крали лодку.
– Ничего удивительного.
Странахэн знаком велел ей убраться с носа. Она пересела на радиатор, ссутулилась и уставилась на Странахэна за штурвалом.
– Конечно, ты разочарована – не могу тебя винить, – сказал он. – Ты ждала всадника по имени Смерть, а явился всего лишь я.
Джои закатила глаза.
Странахэн не спеша плыл к острову, каяк легонько подпрыгивал в кильватерной струе. Клонясь вбок, Странахэн спросил:
– Я бы с удовольствием сам отвез тебя на материк. О чем ты вообще думала?
– Я думала, ты собираешься позвонить в береговую охрану или в полицию, без разницы, а я этого не хотела.
– Куда ты собиралась?
– Ошарашить мужа. Полюбоваться на его рожу, когда он увидит, что я еще жива.
– А дальше что? Позволить ему еще раз попробовать тебя убить?
– Ну, может, это была не лучшая идея в моей жизни, – сказала Джои. – Но я ужасно зла. Я хотела подождать, пока он отправится в душ, прокрасться за ним в ванную и резко отдернуть занавеску. Я подумала, вдруг у него сердечный приступ случится?
– Великолепная сцена, – сказал Странахэн, – но план далеко не прекрасный.
– Я придумала еще один, получше. Рассказать?
– Нет, – ответил он.
– Вдруг пришло в голову, пока я тут болталась на твоей лодке, – сказала она. – Думаю, тебе понравится.
– Очень сомневаюсь, – сказал Странахэн. – И я всегда держу слово, раз уж дал. Не надо было убегать, я не стану звонить копам, пока ты не готова.
Джои стащила резинку с волос.
– А что, если я никогда не буду готова?
– Это твой новый план? Хочешь, чтобы все так и считали тебя мертвой?
– Особенно мой сволочной муженек-убийца.
– Чтобы исчезнуть где-нибудь далеко-далеко, так? – подыграл Странахэн. – Взять новое имя. Начать новую жизнь.
– Вовсе нет, – возразила Джои, – чтобы разрушить, к чертям собачьим, его жизнь.
– Ах, сладостная месть.
– Слово справедливость лучше подходит.
– Как скажешь, – засмеялся Странахэн. Огонь, а не девка! – Джои, а как же твои друзья и родные? Ты и правда хочешь, чтоб они страдали?
Она сообщила, что ее родители умерли, а единственный брат живет на другом конце земли.
– Ему я все расскажу, – добавила она. – Ему понравится.
– А твой начальник? Коллеги?
– Я бросила работу, когда вышла замуж, – ответила она. – К тому же могу тебе сказать, что у меня есть деньги, просто идиотски много денег – с головой хватит, чтобы сделать с Чазом то, что я хочу.
– Господи, да ты это всерьез.
– Разумеется. Странно, что ты не понимаешь. – Джои отвернулась и рукой прикрыла глаза от солнца.
Когда они выбрались на пристань, Сель от избытка чувств обмочился. Странахэн отвязал каяк, убрал его на место и пошел в дом готовить омлет. Джои переоделась в чей-то желтый сарафан и соломенную шляпу, которая была ей велика.
Завтрак, в том числе свежевыжатый грейпфрутовый сок, был накрыт на причале под отчасти затянутым небом. Странахэн дождался, когда они покончат с едой, и продолжил лекцию:
– Послушай меня, пожалуйста, – сказал он. – Убийство мужа не сойдет тебе с рук только потому, что все считают тебя мертвой. Такой бред проходит только в кино.
Она с неподдельным изумлением выглянула из-под полей гигантской шляпы:
– Но, Мик, я не собираюсь убивать Чаза Перроне. Я хочу над ним поизмываться, пока он сам не даст дуба. Представляешь, какие возможности?
Странахэн тревожно отметил, что его эта идея заинтриговала. Будем надеяться, Джои не заметила.
Она сосредоточенно подалась вперед:
– Тебя кто-нибудь по-настоящему пытался убить? Скажи правду.
– Вообще-то да.
– И что ты сделал?
– Это совсем другое, Джои. Я служил в правоохранительных органах.
Она триумфально хлопнула ладонями по столу:
– Я так и знала! Блин, я так и знала!
– Служил, – подчеркнул Странахэн. – Давным-давно.
– Ответь, Мик. Что ты сделал с парнем, который пытался тебя убить?
Он медленно вдохнул, прежде чем ответить:
– Я убил их.
Она отпрянула, будто ее толкнули.
– Ого, – сказала она.
– Хочешь папайю?
– Их? Мертвецы во множественном числе?